Западный Саян
1989

В Абакан поезд прибывает рано утром. Сразу по прибытии группа ответственных за проезд бросилась к автобусной кассе, расположенной прямо на вокзале. Билеты купили всем, но не всем - по студенческому, так как в кассе существует какая-то квота на льготные билеты.

Автобус идет до моста часов шесть, делая одну остановку на обед. По пути начался дождь, поэтому, когда группа выгрузилась, руковод повел ее не вверх, по маршруту, а вниз - до ближайших деревьев и речки. Там устроили первый в походе обед. Во время обеда в составе группы было образовано малое предприятие, кооператив по мойке посуды. Инициатором выступил Стас, который возглавил совет директоров. Отдел кадров занялся рекрутингом этих самых кадров, своим успехом предприятие в первую очередь обязано именно деятельности этого отдела. Инка, Ленка, Ольга и Женька прошли по конкурсу и были торжественно приняты в штат. Руковод критически смотрел на новообразования во вверенной ему группе, но препятствовать не стал, более того, он в дальнейшем сам успешно применял принцип разбиения огромной группы на части.

Обед кончился вместе с дождем. Группа снялась как один человек, пересекла трассу союзного значения Абакан-Кызыл и углубилась в болото, коим начинается, да и заканчивается, подъем под перевал Тушканчик. С Тушканчика течет одноименная речка, ровная площадка на ней стала первым пристанищем группы.

В группе было две палатки, поэтому первый вечер предполагал быть очень интересным в плане деления мест в этих самых палатках. Группа никогда прежде не стояла перед подобной проблемой, народ сидел у костра очень долго, никто не хотел брать на себя смелость делить такую замечательную группу на части. Так как руковод не предпринимал по этому поводу никаких шагов, то просиживание подточников затянулось на неопределенное время. Наконец сон сморил Стаса, он оторвал свой зад от пенька и с отчетливо сказанным: "Тетки, есть одно вакантное место" отправился в ближайшую палатку.

Утро нового дня было сказочно-чистым, промытым ночным дождем и согретым горячими лучами местного солнца. А группа готовилась штурмовать вершину! Пошли все, даже женщины и дети. Лагерь собирать не стали, всё оставили как есть.

Тропинка идет по правой стороне ручейка, периодически теряется в болоте. Приходится перестраиваться для прыжков по болотным кочкам. Лес редеет, могучие кедры остаются внизу, а болото так и не кончается. Наконец группа залезла на перевал Тушканчик (н/к), здесь стало посуше. А самое главное, Наташка Из Политеха нашла какую-то невзрачную травку, которую звала не иначе как сахан-даля. Этой травкой усеяно всё перевальное седло, есть она и на северном склоне. На перевале на скальном останце прибита мемориальная табличка, а вокруг этого останца полно бадана. Туманов ляпнул, что Коля очень любит этот бадан, тетки услышали, прониклись, и наряду с сахан-далёй стали ответственно собирать бадан для Коли.

Вскоре народу наскучило собирательство, и группа стихийно ломанулась на вершину. Подъем очень прост, главное при этом - немного смотреть себе под ноги и не забирать влево - там есть немножко скальных сбросов. Вершина Тушканчик (1а) похожа на Эльбрус своей двуглавостью, как, впрочем, и на любую другую двуглавую гору, но отличается от них тем, что головы её находятся в 20 метрах друг от друга. На северной голове - геодезический знак.

Прямо на вершине Туманов вспоминает, что сегодня надо дойти до Радужного озера. Он дает руководящее указание Стасу брать ноги в руки, и, пока группа ползает по склону в поисках съедобной растительности, бежать в лагерь и варить обед. Стас вообще очень исполнительный, а когда дело касается таких серьезных вещей, как график движения группы, то становится просто невыносимым. Он проникается возложенной на него обязанностью и бежит вниз, прыгая по кочкам, как по крупной морене. И не беда, что он не запомнил путь от лагеря до перевала, ведь главное - чтобы ребята вовремя поели. Поглощенный мысленным самосозерцанием, он пропускает пару кочек, залетает с головой в грязно-черную болотную жижу, покрывается ею и бежит еще быстрее - теперь у него два дела - обед сварить и одежду постирать до подхода основных сил. Он останавливается только тогда, когда видит, что этот пенек они проходили вчера. Всё, лагерь найден. До него минут пятнадцать вверх.

Спускающаяся развеселая группа застала пару закипающих бобов и прачку-енота за его грязно-чистым делом.

Утро не предвещало ничего неординарного. Дождя не было, но были тучи. Группа стараниями дежурных позавтракала и вышла в направлении озера. По пути взяли какой-то маленький и безымянный перевал.

Озеро Радужное являет собой типичный пример хрустально-чистых горных озер, оно вытянутое и отражает в себе окружающие его прижимы. Группа прошла вдоль всего озера и остановилась на стоянку на самой восточной его части. Приближалось время обеда, но руковод никого не подгонял. Дальнейший путь лежал вверх, надо было взять связку из трех перевалов и засветло спуститься к дровам, поэтому план руковода был таков: остаться здесь на ночевку, а уж завтра...

Во время движения вдоль озера вниманию группы предстала абсолютно нереальная картина. На ровной скальной стене Спящего Саяна лежал одинокий Камень. Он лежал прямо на стене и четко контрастировал с фоном неба. Самое удивительное в этой картине было то, что место опоры Камня на стену катастрофически стремилось к нулю: огромный, в десяток метров в диаметре, чемодан, висит ни на чём.

При подготовке к походу было отмечено, что в Ергакинских озерах есть рыба. Зовут ее хариус. Она вырастает иногда до размеров небольшой ладошки. У Туманова на этот случай были всевозможные снасти, поэтому, даже не дожидаясь обеда, он пошел на берег расставлять сеть хитроумных капканов для бедного хариуса. Народ же, тетки в основном, относился к менее подготовленной для ловли рыбы части группы, поэтому принялся развлекаться по мере способностей.

Ленка, Женька и Натка Паленая втихаря от всех навострили лыжи и тихонько смотались. Какое-то время их не было видно, а потом самый глазастый рассмотрел три фигурки на стене. Теток пленил вид Камня, и они от безделья и врожденного любопытства начали штурмовать стену в надежде добраться до природного экспоната. Надо добавить, что ничего из средств для преодоления скальных стен они с собой не взяли. За исключением шарфиков, которые хорошо зарекомендовали себя еще в Боровом.

Группа разлагалась, поедала кедровые орешки, которые растут в шишках, которые растут вокруг лагеря на карликовых кедрах, настолько карликовых, что на дерево даже лезть не надо - протяни руку и выбери себе шишку. Пили чаёк с сахан-далёй - в него сахар добавлять не надо - рододендрон дает сладковатый привкус. Иногда поглядывали на карабкающихся теток, спорили, дойдут до темна, или не дойдут.

Только Туманов был недоволен самовольной отлучкой и строил планы пресечения подобных действий. Ближе к вечеру тетки скрылись за мореной и стали совсем невидимы. Еще через некоторое время они появились около лагеря. Народ оставил им ужин, все были добры с ними, представляя, что скажет им Туманов, когда вернется с рыбалки. Наконец Туманов вернулся. Хариус в этот день определенно сидел на диете, отчего рыболов был не в духе. Да ещё тётки эти... В общем, все три получили одинаковое наказание - мыть бобы до конца похода. Но тётки не расстроились - их приключение с шарфиками, победоносно завершившееся торжественным похлопыванием Камня, стоило того наказания, что им придумал руковод.

Этот день стал очень богатым на перевалы. Группа вышла с места стоянки и начала подниматься по курумнику, в котором прятались хитрые мыши. Лес, как всегда, начал редеть, кедры становились все мельче и мельче, и вскоре совсем исчезли. Группа двигалась прямо на перевал Красноярцев (н/к), за гребнем которого, если это можно назвать гребнем, высился пик Голова. Подъем преодолели меньше чем за час. Дальше руковод повел группу траверсом вдоль Спящего Саяна к некоему перевалу (по карте - 1б), за что ему дали 1б, никто и не понял.

На перевале группа пообедала на дровах, передохнула полчасика и двинулась в направлении перевала Тайгиш (1а)

Путь на Тайгиш лежит вдоль отвесной черной стены - обратной стороны пика Голова. Похоже, там никогда не бывает солнца. На полпути между перевалами прямо под стеной лежит черный снежник. Под верхним черным слоем есть немного белого снега, журчат ручьи. Руковод останавливает группу - привал. Разморенные жарой участники похода бросаются к снежнику, как стадо мустангов. Из рюкзаков достаются кружки, а некоторые достают ложки, у ручейков образуется совсем не свойственная данным местам очередь. С гордым видом вокруг участников разгуливает Стас, ведь он, по его мнению, лучше всех готов к употреблению воды из подозрительных источников. Его крутость основывается на лежащей в его ладони баночке с обеззараживающими таблетками. Но участники в большинстве своем непредусмотрительно отказываются от Стасовых таблеток, мотивируя это старой, но доброй, фразой: "В природе всё стерильно!". Попойка завершается жестоким расстрелом теток белыми шарами...

Перевальный взлет Тайгиша - метров семьдесят с крутизной 30-35 градусов. Сначала - сыпуха, вросшая в землю, потом - наклонные каменные плиты. Перед самым гребнем одна плита вздыбилась, образуя отрицаловку, но этот участок можно обойти справа - слабонервным потребовалась страховка.

С перевала открывается незабываемый вид на долину реки Тайгиш. Видны скальные вершины Птица, Звездный, Зуб Дракона, виден перевал Курсантов, привлекают внимание белые полосы голых скал, скинувших свой плодородный покров под действием селевых потоков, повсеместно расположенные на склоне на правом берегу Тайгиша.

Пока группа разлагалась, наслаждаясь видом, Славка с Александром сбегали на соседний Тайгиш и принесли записку с него. Туманов достал кинокамеру, начал делать зарисовки.

Озеро Художников находится в сердце хребта Ергаки, с него открывается несколько замечательных видов на окружающие скалы, с него начинаются восхождения на Птицу, Звездный. Поэтому дров на озере мало, а всяких деревянных изваяний много. С озера во всей красе виден перевал Парабола (н/к), который не имеет никакого смысла при прокладывании логичного маршрута, но формой своей, возможно, заслужил быть изображенным на визитной карточке района.

Утро выдалось неудачное для дневки, так как тучи серьезно хмурились, но пока чего-то выжидали. Поэтому Туманов со Стасом вооружились банкой сгущенки и побежали на Птицу. Путь на перевал начинается, естественно, с курумника, преодоление которого налегке есть чуть ли не самый прекрасный способ времяпровождения, ниспосланный нам свыше. Вскоре курумник сменяется наклонными плитами с крутизной до 35-40 градусов. Туманов идет прямо вверх - на гребень между Птицей и пиком Голова. И тут начинается долгожданный дождь.

Только что бывшие такими приветливыми, каменные плиты становятся предательски скользкими. Все заволакивает густой туман. Компания идет на ощупь, бежать опасно. И вот они уже на гребне, наступившем как-то очень незаметно, настолько незаметно, что будь у них скорость чуть побольше, очень запросто можно было пропустить его в тумане и сразу оказаться метров на сто ниже гребня. Дальше они пошли влево, в сторону Птицы. Тут полого, но приходится кружить среди огромных камней. Наконец камни кончились, и они увидели что-то похожее на тропу. Но близок был локоток, да... дорогу им преградила не широкая - метров пять всего - речка сыпухи. Сыпуха была очень мелкая и лежала под критическим углом - любая попытка наступить на нее приводила к тому, что нога просто утекала вниз. Пробовали по очереди - Туманов наступает, Стас страхует, потом - наоборот. Но все тщетно. Дождь усиливался, но отказываться от цели никто и не думал. Они спустились метров на пятнадцать вниз, где река немного выполаживалась. Там Туманов сумел перебраться на нужный им берег, который представлял собой сплошной отвесный скальный прижим. Метров пять они прошли нормально - шаг вверх, два - вниз. Потом начался заплыв против течения. Сначала Туманов, а потом и Стас распластались на сыпухе и судорожными движениями рук и ног начали выискивать хоть немного устойчивые опоры. Попытка оказалась результативной, хотя и не сразу. Дальше - пять минут по тропе между камней, и они наткнулись на первый тур.

Дождь превратился в ливень, туман немного развеялся, и группка побежала назад. Реку сыпухи просто перепрыгнули и оказались под большим нависающим камнем, где было решено переждать ливень. Туманов достал сгущенку и начал ее открывать. Тут же был вспомнен квест "Спортлото-82", но у них, в отличие от героев квеста, был альпеншток в виде двух лыжных палок. Если кто-то думает, что открыть банку сгущенки палочками - раз плюнуть, то предлагается сделать это либо под проливным дождем, либо под камнем, где палочки эти в полный рост не поставишь. Сделали так: банку положили горизонтально, Туманов уперся в нее ногами, а Стас с другой стороны приставил к банке палочки и пару раз тюкнул по ним булыжником.

Когда последняя капля была вылизана, настроение поднялось настолько, что дождь они решили игнорировать и уже через полчаса были в лагере.

Картина всеобщего уныния встретила их дома - народ колбасился, не выходя из палаток. Туманов - большой любитель пионерских костров. Он быстро нарубил дров, запалил, и принялся сушиться прямо под дождем. Капли дождя высыхали еще на подлете, поэтому Туманов высох довольно быстро. Поглазеть на редкую картину повылазило полгруппы. Пример руковода заразил их на подвиг, толпа собралась и отправилась на Параболу.

Перевальный взлет Параболы состоит из постоянно встречающихся в данном районе наклонных плит. Угол наклона большой - в лоб не залезть. Но можно идти слева - между седлом и левой вершиной, там трещина, кое-где поросшая кустарником. В принципе, все просто, но в одном месте потребовалось выдергивать теток за руку.

Группа отправилась на перевал Курсантов (1а). Перевал находится между вершинами Птица и Голова, самая нижняя точка седла примерно посередине между этими вершинами и от озера Художников на высоте максимум сто метров. Но там никто, или почти никто, не ходит - круто. Вот и Туманов повел группу гораздо правее и выше этой точки.

Опять курумник, больной и сухой. Но теперь с рюкзаками и тетками. Скорость группы обалденно низкая. Все только и ждут, когда же эти чемоданы кончатся. По курумнику группа ползла час-полтора, пройдя максимум километр.

Потом начался собственно подъем. Склон освещало солнце, всякие букашки ползали по всевозможным цветам. Внизу, прямо под низшей точкой, открылось круглое озерцо. Его цвет заворожил всех. Словами не передать, но очень красиво. На дне его были видны камешки, часть озера освещали прямые лучи, часть - отраженные. Самое удивительное было то, что озеро меняло свой цвет одновременно с тем, как группа поднималась. Вскоре оно стало просто темно-синим, и сразу после этого группа вылезла на гребень.

За гребнем скалы кончались. Озеро Мраморное было где-то внизу, вдали - только холмы. Спуск с перевала ступенчатый, удобно идти влево. Около озера начались елки. Там группа и пообедала.

Опять дождик. Группе предстоит путь на перевал Луговой (н/к). Идти никто не хочет, но надо. Получается какая-то незапланированная полудневка, в результате которой группа выходит на маршрут только после обеда.

Туманов впереди, народ - за ним. Мужественно преодолевая болото, группа незаметно минует этот чудо-перевал Луговой. Когда болото постепенно трансформируется в речку, руковод принимает решение не идти до слияния с Золотым ключом, а повернуть налево и пройти траверсом без потери высоты небольшой горелый лесок.

Как только горелый лес кончается, все облегченно вздыхают. По горелому идти сложнее, чем по нормальному без тропы. Кроме того, взоры участников устремлены на подножную растительность в долине Золотого Ключа, коей в некоторой степени является золотой корень.

Туманов подводит группу мимо озера Золотарного, доводит до границы леса и останавливается. Бивак, установка палаток, варка. Во время установки палаток происходит забавная история. Славка, как начальник отделения по установке палатки, настоятельно просит принести ему еще один альпеншток. Женька, как рядовой этого отделения, бегом бросается у свалке рюкзаков и лихорадочно начинает искать какие-нибудь лыжные палки. Но палочек нет. Странное дело - всегда их хватало, а сегодня кто-то замылил, наверное. И тут она их замечает, они воткнуты в землю недалеко от костра. Женька, довольная своей находчивостью, идет к костру.

А в это время: Туманов - дежурный. Место для бивака на самой границе леса, состоящего в данной местности из одного дерева. Туманов быстро разжег костер, Татьяна сгоняла за водой, а бобы вешать некуда - тросик-то на одном дереве не натянешь. Тогда хитрый Туманов берет топор, и делает второе дерево путем вбивания в землю прямой толстой ветки. Но это импровизированное дерево, естественно, не так крепко держится корнями за родину, как настоящее. И тогда Туманов крепит тросик на растяжке, главным закрепляющим элементом которой выступает чей-то альпеншток.

Ранний подъем. Группа выходит на штурм перевала Пикантный (1б). От стоянки штурм представляет собой пологий - 10-20 градусов - и непродолжительный подъем по травке. На гребне перевал резко из пологого травянистого переходит в крутой и скальный. Открывается вид на долину, которая напоминает эпицентр, в который очень точно попала большая бомба. Слева - закругляющаяся стена пика Звездный, справа - стена пика Зуб Дракона. Прямо под ногами изъеденный трещинами крутой скальный склон, замыкает вид в долину гора Верблюд (или что-то, очень напоминающее это жвачное животное).

Предварительная разведка удобного спуска не дала положительного результата. Любой маршрут, а их виделось минимум три, являл собой потенциальную опасность спуска камней на головы впереди идущих участников. Поэтому Туманов разделил группу на три отделения, каждое из которых пошло своим маршрутом.

Группа Александра спускалась слева. У них пострадала Маленькая Наташка, которая на полном скаку не смогла остановиться перед очередным крутяком и пролетела метра три. Она удачно приземлилась на рюкзак, и если бы это был не станковый "Ермак", то ее спина не была бы похожа на панцирную сетку от железной кровати.

Группа Стаса спускалась справа. У них никто не пострадал, но Инка в самом начале спуска так заболталась с Ленкой, что не заметила сыпуху, и уже совсем было поехала вниз, да злые мужики, Коля и Стас, не пустили ее.

Туманов с остальными тормозами спускался по центру. Его пришлось ждать минут тридцать. Как выяснилось потом, они выскочили на какой-то необходимый уступ двухметровой высоты, и Натка Паленая боялась прыгать Туманову на руки, мотивируя это тем, что она хоть и не большая, но очень тяжелая, поэтому своим прыжком сметет руковода в пропасть, которая была прямо за спиной у оного. Но мужики, черти языкастые, ее уболтали...

Дно долины не отличается большим разнообразием - только камни да пара озер. На первом озере, а точнее на огромном плоском камне, вдающемся в это озеро, группа остановилась и перекусила. И вот, когда все уже были под рюкзаками, Туманов решил показать Славке, да и всем остальным, метод надевания рюкзака через голову. Он встал посреди камня, подождал, пока народ приготовит фото- и кинокамеру, наклонился и одним изящным жестом закинул рюкзак за плечи. Но что это?! При равноускоренном движении рюкзака по окружности Тумановской спины возникла неучтенная Тумановым центробежная сила, которая в тот же момент на всю длину растянула его телескопическую удочку, доселе просто торчавшую из кармана рюкзака. Туманов стоял, озирался, не понимая, почему все хохочут, а многометровая антенна колыхалась у него за спиной... С тех пор его часто называли не иначе как "китайский разведчик".

На следующем озере тетки во главе с Ленкой устроили засаду. Посреди озера лежал огромный плоский камень (что-то очень часто в тех озерах встречаются огромные плоские камни). Тетки пересекли полоску воды и спрятались за небольшим выступом этого камня. А когда мужики подошли, то они выскочили и громко заорали. Галантные мужики искренне набрали средней руки булыганов, и начали вежливо забрасывать ими водную гладь вокруг камня, в результате чего тетки быстро намокли.

Сразу за вторым озером серая висячая долина кончилась, и перед взором путешественников открылась зеленая долина Тайгиша. Туристы уже предвкушали сухое мясо ужина, но, как оказалось, спуск с перевала только начинался. Тропа, которая была обозначена на карте, исчезла вместе с метровым слоем почвы, смытая селевым потоком. Спускаться тут без страховки было небезопасно, очень небезопасно, а Туманов не хотел бросать веревку. Он повел группу траверсом до первого намека на почву. Деревья тут росли очень густо, немудрено, что этот участок сель не затронул. Но и люди пройти тут не могли - деревья выступали в роли сплошного многорядного забора.

Группа продолжала траверсировать склон. Селевые прожилки сменялись с лесным частоколом, а нормального спуска так и не было. Кто-то высказал предположение, что его и не будет. Туманов прислушался, размотал сотку и бросил ее вниз по селевой катушке. Стас пошел вперед, держась одной рукой за веревку. Склон потихоньку становился все более отвесным, но вибрамы на мягкой подошве пока держали. Но вот сто метров позади, а до Тайгиша еще столько же. Стас уходит влево - до границы селевого выноса и почвы. Немного не доходит, лишенный дополнительной точки опоры в виде кончившейся веревки, летит вниз, но недалеко. Его голое предплечье привлекает местную мошку кровавым запахом. Кровь капает на белые камни, но ничего серьезного - только кожа протерлась при торможении. Разведка лесистой части склона на этой высоте показала, что лес тут пореже, чем вверху, поэтому все остальные участники по окончании веревки уходят в лес и продолжают спуск уже там.

Солнечное утро повергло туристов в заботы о теле. Выше по течению Тайгиша была найдена полянка, напротив которой в реке было некоторое подобие ванны. Мужики построили баню, согрели камни и отправили первую партию теток мыться. Славка почему-то сразу, как только тетки ушли, пошел стирать носки, но глазастые тетки его заметили и прогнали. А Дима Потемкин с Тумановым полезли на кедры за шишками, чего не случалось с начала похода.

Несмотря на то, что тетки мылись долго, мужикам пара досталось по норме.

А вечером пошел дождь. Сильный. Ужинали в палатках, благо два боба с едой и два с компотом позволяли разделить пищу поровну без участия человека. Несмотря на то, что еды было одинаково, минут через десять Саня Петров, не смотря на проливной дождь, прибежал в соседнюю палатку и махом смёл то, что там у них осталось.

Утром дождь кончился, но со склона неслись сумасшедшие ручьи. Оказалось, чутье руковода и провидение спасли группу не только от быстрой смерти под упавшим деревом, но и от перспективы быть смытыми потоками грязной воды.

Руковод построил группу и повел ее вдоль Тайгиша, до ручья Ледяного. Шли преимущественно по руслу, руковод считал притоки, чтобы не ошибиться с Ледяным. Наконец группа повернула направо и начала штурмовать склон.

Каскады красивых водопадов сменялись диковинными тропическими, как казалось, растениями, произрастающими во влажной тени кедров. Замшелые камни указывали не некое подобие тропы. Вот у такого камня группа остановилась на привал. Привалов ждали с нетерпеньем, так как потихоньку начинался голод, а может, это и не голод совсем, а просто желание постоянно что-нибудь жевать. А на привалах обычно выдавали конфетку. Вот и в этот раз завхоз Коля крикнул Туманову, чтобы тот доставал мешок конфет. Туманов достал и кинул его Николаю. Да видать сориночка, мелкая пылиночка в глаз попала лютому... не поймал его Коля, пакет врезался в камень и с треском взорвался, осыпая всех конфетными осколками. Народ, находясь в состоянии постоянного добывания еды, моментально бросился собирать богатство. Через несколько секунд опомнились и вопросительно посмотрели на Туманова, дескать, то ли мы делаем? Туманов мучительно соображал, а потом выдавил из себя: "А-а-а-а, жрите!", после чего этот случай вошел в анналы современной туристской истории как акт истинного гуманизма руковода по отношению к подчиненным.

Вскоре тропическая природа сменилась очередным селевым смывом. Коля попытался симулировать героический подъем на вертикальную стенку, но идущий сзади Стас всё испортил своим негероическим видом.

Подъем завершился очередной висячей долиной, с трех сторон окруженной крутыми скалами. Остановились около озера, мужики сбегали на разведку под перевал Близнецы Восточный (1б), а тетки заплели косички, нацепили белые бантики и поиграли в "Я Луноход-Один".

Сухая солнечная погода дала добро на взятие перевала. Во время подхода к перевальному взлету открылась вся долина, мрачнее и безжизненней которой трудно что-либо придумать. Западный склон над озером Ледяным выглядит неприступным, в то время как если смотреть на него с другой стороны, с перевала Пикантный, то он очень похож на немного наклоненное футбольное поле.

Перевальный взлет радостно встретил группу мелкой и чрезвычайно живой сыпухой. Тетки, встретившие данный вид препятствия впервые, злились на себя, на сыпуху, на мужиков, за то, что такое, на первый взгляд, пустяковое занятие, как пологий подъем, превращается в Сизифов труд. Но вскоре заметили, что не одни они такие, что мужики едут вниз ничуть не меньше, чем они, и начали искать выход из кажущейся тупиковой ситуации.

Вскоре выход в виде небольшого приступочка вдоль правой стены кулуара был найден. Группа медленно поднималась, балансируя между речкой из сыпухи и отвесной стеной кулуара. Сверху съехала пара камней, мимо прошли. И вдруг над тишиной сопящей группы раздался вполне человеческий возглас, начинающийся, да и заканчивающийся очень по-мужски. Славка, который шел посередине колонны, застыл в нелепой позе, обхватив руками внушительных размеров кусок вертикальной стены кулуара. На резонный вопрос товарищей, а какого, собственно, он остановился, Славка сказал, что сдернул этот камень, и теперь держит его. И самое смешное то, что Славка и отпрыгнуть-то не мог - за спиной, сыпуха, поэтому камень, полетевший бы за ним обязательно его зацепил, и собрал бы, кроме него, еще восемь идущих сзади. Пока народ соображал, Стас скинул рюкзак, обошел Славку по сыпухе, что с рюкзаком было бы вряд ли возможно, и пристроился около его левой руки, придерживая камень. Камень и правда был большой, но пока он не очень торопился вниз. Славке сняли рюкзак, отбуксировали обоих в относительно укромное место, и только тогда отпустили камень, медленно и печально. Серное благоухание прочувствовал даже Туманов, находящийся в это время на гребне перевала.

На гребне было весело. Туманов с Колей (Егоров и Кантария) сфотографировались с флагом, торчавшим прямо из тура. Тетки залезли на камень и прыгали вниз, их прыжки снимали на ускоренной записи, чтобы дома посмотреть, как эти тетки будут смотреться в невесомости. Славка запускал летающую тарелочку, а остальные пытались поймать ее в объективы фотоаппаратов. Так продолжалось несколько раз, пока Славка не размахнулся посильнее. Где теперь эта тарелочка, красненькая такая?

Пора бы и вниз. И тут Туманов придумывает классную вещь! Озеро Безрыбное находится на расстоянии зрительной памяти, все могут созерцать его формы с перевала, но все ли могут добраться до него без чуткого надзора руковода? Дан приказ - собственноручно добраться до озера в течение одного часа. Народ припустил с вдохновением горных козлов во время линьки. Вскоре озеро пропало, так как одиночки забежали в густой лес.

Дошли все, но все - по-разному. Кто-то обошел озеро справа, переправившись через речку, кто-то - слева, там вообще посуху.

Группа встала на ночевку. Пока собирали дрова, выяснилось, что Жанка сбила палец на ноге, уже несколько дней назад, он не заживает, и Жанка рискует его потерять. Руковод принимает решение отправить ее в жилуху. Мужики тянут спички, короткая достается Коле, он собирает манатки, изучает карту.

Утром группа поредела, Коля с Жанкой пошли в жилуху, а остальной народ начал праздновать третью дневку.

Утром достали какие-то конфеты, леденцы, можно сказать, которые слиплись. Пустили комок по кругу, который кругом не получился, потому что Александр, а он в отсутствие Николая был назначен завхозом, заявил, что должен заботиться о зубах вверенных ему ртов, и начал кормить народ халявской сметанкой, развлекая всевозможными ухищрениями по откусыванию конфет.

Потом Туманов запланировал тренировку. Группа в составе четырнадцати человек пошла на скалы, Саша и Славка остались дежурить - им в обязанности вменялось приготовить настоящий плов.

Место для тренировки выбрали так, чтобы видеть, что творится в лагере. Цель - поспеть прямо к плову. Туманов кинул пару веревок, достал спускачи, жумары и карабины, народ понадевал обвязок и бросился на штурм скального склона. Ходили налегке и с рюкзаком, в который предусмотрительно сунули три булыжника. Один человек, которого постоянно сменяли, был дежурным. Ему вменялось смотреть в подзорную трубу за тем, что творится в лагере, чтобы своевременно предупредить остальных о необходимости маркировать веревки и бежать на обед. Вот что он докладывал: "Варят... подбросили дров... сняли... помешали... варят... МОЮТ!... ЕДЯТ!...". Народ быстренько прочувствовал ситуацию, собрался и побежал вниз.

Группа пошла домой. Во время движения вдоль Большого Безрыбного Туманов, а вместе с ним и все остальные, увидел-таки хитрую рыбу - озеро буквально кипело от количества хариусов на декалитр. Рыбы были маленькие, непривлекательные, поэтому останавливаться на четвертую дневку не стали.

Обед протекал в теплой, дружественной обстановке, согретой лучами жаркого августовского солнца. Поевши, Стас отлучился. Когда настала пора двигаться дальше, кто-то заметил, что Стаса нет. Его основательно покричали. И ответа тоже нет. Туманов подождал еще минут несколько. Операцию повторили. Безрезультатно. Тогда несколько человек побежали вверх по только что пересеченной реке, несколько - вниз. Еще полчаса поисков, и тоже безрезультатно. В конец озверевший Туманов бросил все силы на обшаривание кустов в поисках тела вдоль реки, вокруг стоянки, вообще везде... Это дало результат: в десяти метрах от привала, за поваленным деревом на самом солнцепеке спал человек, в одной руке у него была кружка чая, в другой - надкушенная обеденная печенюшка. Конечно, это был Стас.

Приговор был суров, но справедлив. Отныне наказанные тетки уже не были наказанными, а мыть бобы предлагалось Стасу.

Группа неспешно перемещается в сторону тракта, начинается "матрас". Обед застает участников в веселом расположении духа - варить вызываются сразу трое, и еще Туманов, но он - на подкиде дров.

Вечером, когда группа встала на свою предпоследнюю стоянку, тетки снова отличились. На этот раз - две Наташки. Наташка Из Политеха вместе с Наташкой Паленой пошли прогуляться на гору за сахан-далей (в некоторых источниках: саган-дайля, но это и не важно). Солнце стояло еще высоко, когда две отважные путешественницы покинули лагерь. В это время группа стояла на огромной поляне, которой добавляла разнообразия небольшая речушка. Тетки переправились и не спеша пошли в гору.

Пока длился ужин, никто про них и не вспомнил. И лишь когда пришло время лезть в палатку, кто-то с удивлением не обнаружил рядом ставших уже столь привычными соседей по спарке. Волнение участников передалось руководу, благо уже прошло часа два, как стемнело. Туманов построил группу по голосам и дирижировал этим нехилым оркестром из-за палатки, потому как рядом он мог бы запросто стать глухим китайским разведчиком. Кричать вскоре перестали, потому что снова захотелось есть. Тогда Туманов развел костер, в который пошло все - и дрова, и пенечки, и скамеечки, и даже собачья будка.

Было заполночь, когда горючее кончилось. Костер приобрел более-менее дружелюбный вид, народ планировал ночные вылазки, а Туманов рассказывал о том, как сильно любят медведи свежее мясо. И тут, по логике жанра, до ушей уставших дроворубцев долетел тоненький голосок. Группа вмиг добралась до речушки, где их уже поджидали тетки-путешественницы, которые в силу кромешной мглы не могли заставить себя переправиться самостоятельно. Приказом Туманова у Стаса появились помощники по мытью котелков.

Утром, ни свет ни заря, вышли на дорогу. Автостопили час, потом появились первые результаты. Народ уезжал по двое, последняя партия человек в восемь ехала в будке из-под яиц куриных.

Поезд только ночью, культурную программу начали в столовой, продолжили в кинотеатре и завершили в видеосалоне.