СМЕРТЬ ХУНВЕЙБИНАМ!
как позитивисты сталинскую школу разрушали

...И бысть сеча зла и люта... И дотла разрушили демократы всё, что создали мерзкие коммунисты за 70 лет и гнусные цари - за 300...

Школа тоже не избежала погрома. Впрочем, погром её начался отнюдь не 10 лет назад, а намного раньше... Но давайте запасёмся терпением и рассмотрим всё по порядку.

Школьное образование в царские времена для основной массы населения сводилось в основном к церковно-приходскому, да и то появилось где-то во времена премьерства Столыпина, после неприятной истории с Цусимой. Так что историю средней и начальной школы как массового явления можно смело начинать где-то годов с двадцатых-тридцатых.

А в конце 20-х годов победила концепция К.Д. Ушинского, которая предполагала, что ученик должен получать материал от учителя постепенно. Учитель же может продвигаться вперёд в изложении материала только тогда, когда ученики всё - подчёркиваю, всё! - уже усвоили. При этом никакой элитарности в образовании не допускается, во всех школах читается одинаковый материал. Таковая концепция благополучно существовала в нашем образовании до конца 50-х годов.

Но вот в 50-е годы подули свежие ветры над страной и появилась концепция Занкова. Сия концепция народного образования предполагает, что господствующая роль в обучении школьников принадлежит теории. Учитель в преподавании материала должен двигаться вперёд, не особенно заботясь о том, чтобы все ученики хорошо усвоили предлагаемый им материал. Для того, чтобы дать “путёвку в жизнь” этой теории, немало усилий приложили А.Д. Сахаров и А.Н. Колмогоров.

Спрашивается, а позитивизм здесь при чём? Какое к этому он имеет отношение?

Отношение очень простое. Давайте разбираться. Кто такой позитивист? Прежде всего это - махровый индивидуалист. От всех прочих индивидуалистов он отличается тем, что считает общую культуру чем-то значительно менее важным, чем его дело, его занятие, его наука. Из этого он выводит, например, что философия должна механически суммировать знания, полученные точными, “позитивными” науками. Отсюда, кстати, и получается название - “позитивизм”.

- Ох, ох... Как это всё скучно... Образование-то при чём? - спрашивает вконец замученный читатель.

А при том. Индивидуалист - он очень узок. И на всё смотрит со своей болотной кочки зрения. Себя, любимого, он ставит выше общества, “своё” узкопрофессиональное занятие - выше культуры человечества. А раз так, то зачем школьнику усваивать всю культуру? Пусть сразу усваивает свою узкую специальность - и дело в шляпе. Потом мы с этакими гениями, которые ещё в пелёнках интегродифференциальные уравнения решают - ого-го! - всех буржуёв обгоним.

Но никого мы не обогнали. Наоборот, начали отставать. И если ЮНЕСКО в 1953 г. ставило нашу страну на третье место в мире по качеству и количеству образования, то сейчас - на 67-е. И вот почему.

Скажите мне, что есть ум? Это - умение применять готовые, кем-то уже сформулированные правила к нестандартной, непредвиденной этим правилом ситуации. Если же человека ограничить только его узкой специальностью, например, математикой, то поле практического приложения усилий для практического умения применять такие правила к нестандартной ситуации резко - в разы! - упадёт.

Но это ещё полбеды. “Правила игры”, которые позитивист усвоил и отточил внутри своей деятельности, он, не признавая общей культуры, потащит в другие области.

Вот пример. Математика работает с бесконечностью. Предположим, какой-нибудь математик сформулировал некие правила обращения с оной и понёс это правило в культуру - философию также интересует бесконечность. Теперь пусть наш математик - позитивист. Он притащил это - формальное! - ибо позитивизм всегда занимается только формой - знание в культуру, а затем и в образование, не потрудившись согласовать его с имеющимися там понятиями и правилами - он же не признаёт никаких метафизических или “философских” вопросов. Ему интересны только специальные, узкопрофессиональные вопросы. Что он получит? В лучшем случае (если упомянутый перенос не будет попросту бредом) - шаблон. Шаблон элитарен, так как доступен немногим. Наш шаблон мёртв, так как он предназначен для некоего частного случая. Задача же культуры состоит в том, чтобы двигаться вслед за постоянно меняющимся обществом. Шаблон инертен. И совершенно бесполезен в дальнейшем, так как всё, что он мог, он уже сделал - до того, как стал шаблоном. Позитивист, кстати, своим шаблоном тоже ничего путного в культуре не сделает: мы договорились, что он её не знает. Более того, не признаёт принципиально. Что дальше? А вот что: не признавая культуры, наш позитивист начнёт применять свой шаблон где ни попадя, громя в культуре всё, до чего только сумеет добраться. Это ладно, если нашего героя вовремя притормозят. А если нет?

Кто-то скажет: “Ну и чёрт с ней, с культурой. Не жалко. Одно пустословие какое-то.” Может и чёрт. Не стану спорить. Но вот если он полезет в педагогику? Ведь он же совершенно искренне сводит свои знания к набору шаблонов, мы это только что увидели! Чему же он будет учить? Как то есть чему - шаблонам! Он выпишет их много-много, как своеобразные рецепты, и начнёт пихать в головы бедным ученикам. (Вот отсюда и “растут ноги“ у занковской философии).

Но что будет с учениками? Кто-то из них, обладая незаурядными способностями, все-таки всё поймёт и поймёт более-менее правильно. (Кстати, учитель интуитивно постарается свести вред к минимуму. Он же не идиот!) Его (ученика) знания, однако, превращаются в элитарные, так как он будет уметь их применять только в области, скажем, математики - ведь это оторванные от всего и вся шаблоны! Но какой смысл в “чистой” математике? И разве можно указать, где кончается математика и начинается нечто другое? В результате получится чистой воды догматизм...

А другие, те, которые ничего не поняли? Для них, кажется, есть готовенькое название у наших героев: “репродуктивы”. Другие ребята говорили, помнится, честнее: “недочеловеки”. А раз недочеловек, то значит - не человек. Дрессировать его надо, ну ... как обезьяну. И, естественно, знания и “благополучных”, и “репродуктивов” превращаются в догмы, а наука - в догматизм, в гнусные “камни знания, которые стучат” при каждом шаге. В лучшем случае - в совершенно пустую форму.

Что же дальше с нашим учеником?

А вот что.

“Тогда юноше кажется, будто лучшее средство доказать, что он вышел из детского возраста состоит в том, чтобы пренебречь этими предостережениями, имевшими добрую цель и, привыкнув к догматизму, он жадными глотками пьёт яд, догматически разрушающий его основоположения”.

Не на это ли мы напоролись в 80-е - 90-е годы, когда племя тупоголовых энтузиастов-позитивистов, мечтая развалить и разрушить “догмы”, которые они попросту не понимали, смысл которых не помещался в их мозгах, начало крушить тысячелетние устои государства? Но вред, нанесённый ими, этим не закончился. Более того, освобождённые от всякой ответственности, наши хунвэйбины взялись за погром того, что от школы ещё осталось. Сокращаются программы школьных предметов, урезаются и выбрасываются курсы в университетах страны. Всё чаще можно слышать вопли о необходимости коммерциализации образования, что просто-напросто приведёт к спекуляции дипломами. Зачастую курсы втиснуты в такие временные рамки, что даже самый лучший учитель вынужден попросту дрессировать своих учеников, превращая их, по сути, в человекообразных обезьян... Так что позитивизм не спит. Он действует!

Заканчивая эту статью впору написать: “Смерть хунвэйбинам!”. Но это и без меня давно известно. И не помогает. Поэтому стоит выяснить, откуда такие берутся и как сделать так, чтобы их больше не появлялось. И как использовать имеющихся в наличии, но не совершая самоубийства в виде компромисса, а заставив их сделать хоть что-нибудь полезное. Всё это, без сомнения, остаётся вопросом вопросов, но если мы хотим, чтобы образование осталось образованием, а не превратилось в омерзительный цирк без зрителей, нам придётся-таки на него ответить.

П.И. СУКИН