"Уже сейчас можно подводить первые итоги Балканской войны, - пишет Проскурин. - Итоги, увы, неутешительные: гибель тысяч сербов и сотен тысяч албанцев (люди, изгнанные из своих домов бомбардировками, по большей части, конечно, обречены на медленную смерть); ликвидация экономики Югославии и в перспективе - разбалансирование мировой экономической системы; укрепление национализма и шовинизма на всех континентах... "Либерально-демократические ценности " оказались скомпрометированы натовскими бомбардировками почти так же, как были в свое время скомпрометированы идеалы Просвещения якобинским террором ".

       По мнению Олега Проскурина, сама возможность американских бомбардировок Косова была обусловлена не столько роковым стечением исторических обстоятельств, не столько злой волей Милошевича или Клинтона, сколько шаблонами мышления эпохи, которую принято называть "постмодернистской".
       Когда США и Западная Европа решили, что следует забросать Югославию бомбами, политикам понадобилось идеологическое прикрытие. Формальным поводом послужили так называемые "этнические чистки" в отношении албанского населения. Но в действительности, как пишет Проскурин, западные независимые источники (а отнюдь не одна лишь "сербская пропаганда"!) давно отметили, что процесс этнического "выдавливания" соседей - причем достаточно варварскими средствами -был начат как раз самими албанцами. И не надо было быть пророком, чтобы заранее предсказать: натовские бомбардировки неизбежно приведут к гибели мирных жителей (и сербов, и албанцев, и, как показало дальнейшее, даже китайцев). Требовался четкий ответ на вопрос: во имя чего приносятся такие жертвы? И тогда был создан миф об абсолютной виновности сербов и полной невиновности албанцев - миф, который был призван полностью заменить собой реальную и весьма сложную политическую ситуацию на Балканах.
       Как же удалось внедрить этот миф в общественное сознание? -задается вопросом Проскурин. Почему война не встретила острой критики со стороны американской "интеллектуальной элиты", по большей части университетской и по большей части левой?
       Ведь в годы вьетнамской войны большинство этой публики занималось активной антивоенной пропагандой. Они выходили на бесчисленные демонстрации, протестуя против войны, которую их правительство вело против вьетнамских коммунистов, хотя коммунисты и их советские союзники представляли намного большую угрозу демократии, чем Милошевич.
       А вот во время Балканской войны американская элита полностью поддерживала свое правительство и активно способствовала распространению мифа о битве Добра со Злом: невинных жертв с абсолютно виновным Милошевичем.

       "На знаменах левых интеллектуалов начертан лозунг: недоверие ко всем "объяснительным парадигмам", ко всем "идеологиям", претендующим на тоталиризацию знания об истине (и, следовательно, на знание путей для утверждения этой истины). Так что потенциальное недоверие к нынешней войне, "деконструкция" ее риторики и поэтики, казалось бы, были предопределены самим профессиональным самоощущением левой университетской элиты.
       Балканская война давала возможность американским интеллектуалам с блеском продемонстрировать весь арсенал критически-деконструктивистских навыков. Скажем, когда с высокой трибуны прозвучали слова: "Мы не прекратим бомбардировок Югославии до тех пор, пока не перестанут гибнуть люди и разрушаться дома", - то все настраивало на ожидание если не бури негодования, то хотя бы убийственных комментариев к этому оксюморону. Комментариев не последовало. Оксюморон не был замечен. Значит, не только в сознании организаторов войны, но и в сознании ее потенциальных критиков существовало абсолютно четкое убеждение в том, что есть люди, которые не должны гибнуть, а есть - которые должны. Есть дома, которые нельзя разрушать, а есть, которые можно и нужно. Есть безоговорочно правые, и есть безоговорочно виноватые, и война - на стороне первых, - констатирует Олег Проскурин и недоумевает: -Как такое могло произойти? "

       Аналогичным вопросом задаемся и мы в Израиле. Наши левые, описывая арабо-еврейские взаимоотношения, однозначно трактуют евреев как агрессоров, которые обязаны "уступать" и "давать", а арабов - как жертву, которая испытывает "справедливое недовольство", требующее "удовлетворения". Израильские левые "правозащитники и гуманисты", осуждающие даже намек на добровольную эмиграцию арабов и готовые своим телом защищать дом арабского террориста от злобного полицейского бульдозера, вдруг оказываются в первых рядах тех, кто требует депортировать евреев из Иудеи и Самарии. И вот руками наших левых экстремистов к западу от Иордана, в Иудее и Самарии, создается еще одно арабское государство со столицей в Иерусалиме, то самое государство, с возникновением которого еще 10 лет назад не могли согласиться даже избиратели самого левого МЕРЕЦа. "Что же случилось с еврейскими мозгами?" - спрашиваем мы самих себя.
       Вернемся к Балканской войне. Олег Проскурин, отнюдь не случайный гость в американской университетской среде, предлагает следующее объяснение феномена беспардонной тенденциозности постмодернистской элиты США:

       "Дело в том, что философия чистой деконструкции и тотального недоверия как поведенческая стратегия возможна только в теории. На практике - особенно в чисто американских условиях университетской институализированности - сами приемы деконструирующего подхода ко всем "дискурсивным практикам " неизбежно превращаются в новые клише. "Деконструкция" фантомов сознания порождает новые фантомы, в свою очередь претендующие на универсальную объяснительную силу. От старых фантомов новые отличаются особенностями, тесно связанными со спецификой современной "постмодернистской кондиции ", - подчеркнутой внеисторичностъю и подчеркнутой примитивностью.
       Отказ от истории ("история была придумана господствующими классами как объяснительная парадигма их господства") обернулся радостным забвением исторических фактов (сбывшаяся мечта троечников). Новая картина мира стала конструироваться не по моделям престижных литературных жанров, как прежде, а по моделям массовой культуры (подлинной "духовной родины" американских интеллектуалов). Рядовому потребителю массовой культуры неинтересны сложные герои и ситуации "скучных" романов ушедших эпох. Предпочтение отдается комиксу, фантастическому фильму, компьютерной видеоигре, где все сразу понятно, где краски набросаны резко и определенно, где персонажи и коллизии упрощены почти до схемы, где этические проблемы разрешаются с легкостью - точнее, перестают существовать как проблемы (играя в видеоигру, где мне приходится "убивать" сотни виртуальных "врагов", я ни на минуту не сомневаюсь в там, что правда на моей стороне: распределение добра и зла заложено в товарную цену игрушки). Обычно считается, что культура постмодерна, усваивая модели массовой культуры, иронически отстраняется от них, играет с ними, заставляет их выполнять новые функции и т. д. и т, п. В действительности связь эта гораздо более диалектична. "Элитная" культура, ищущая источники вдохновения в поп-культуре, неизбежно усваивает и ее фундаментальные (а не только внешние) особенности".

       Герой одного из романов Томаса Манна признавался, что в качестве противовеса внутреннему интеллектуальному хаосу он нуждается в строгом порядке обыденной жизни. Так и высоколобые деконструктивисты, в теории крушащие все устои, на практике предпочитают простые и однозначные лубочные картинки: зло - добро, мир немедленно, кто не с нами -тот поджигатель войны.
       Так же работают и наши "новые историки", предпочитая телевизионную серию "Ткума" скучной груде исторических фактов. Постмодернизм, переходя в постсионизм, позволяет забыть и трагизм еврейской истории, и отнюдь не примитивную, выстраданную моральную аргументацию сионизма.
       И вот как все просто - нет ни правых, ни виноватых, точнее - все одинаково правы и не правы. А потому - во всем виноваты... евреи!
       Задавать вопрос "Почему евреи?" - неприлично. Это все равно что спрашивать: "Почему сербы?"

       "Почему же так легко оказалось исключительно сложную проблему, в которой множество "виноватых", представить так, что "виноватый " оказался только один? Потому что "этнические " проблемы в левом академическом сознании (несмотря на более чем живое присутствие этих проблем в современной американской жизни) рассматриваются не сквозь призму исторических реалий, а сквозь призму модной "постколониальной " мифологии.
       Если смотреть на балканскую ситуацию сквозь призму этой постмодернистской "этнической" мифологии (а никакого другого зрительного аппарата у нынешних интеллектуалов нет), то распределение ролей "угнетаемых" и "угнетенных", "виноватых" и "правых" осуществляется без труда - почти как в компьютерных играх. "Угнетаемыми", жертвами империи могут быть только те, кто не принадлежал к европейской и христианской (= иудео-христианской) парадигме. Косовские албанцы - мусульмане, этнически замкнутые, культурно консервативные и связанные с традиционалистским укладом (все эти качества, когда-то порицавшиеся, теперь очень ценятся; они рассматриваются как формы сопротивления белым ценностям и способы сохранения этнической идентичности). Следовательно, албанцы автоматически оказываются в роли угнетаемого Белой империей "меньшинства ", а сербы - как белые европейцы и христиане - столь же автоматически выступают как представители империи. Роли правых и виноватых в "постколониальной парадигме" были распределены заранее. Никаких противоречий в интерпретации ситуации между военной машиной и сознанием левых интеллектуалов здесь не было. Оставалось только отдать приказ..."

       Простыми словами, по "интеллектуально-американским" меркам белый европеец всегда - угнетатель и всегда заведомо не прав. И плевать, что в случае Сербии исторические факты говорят прямо обратное: как раз Сербия была на протяжении веков угнетаемой частью османской Турции - империи с доминирующим мусульманским и неевропейским населением. Само превращение Сербии в независимое государство было частью (и началом!) мирового "антиколониалистского" движения.
       Примерно так же трактуют историю и "новые историки -постсионисты": европейские евреи силой европейского оружия завоевали мирных палестинских арабов. Чтобы с этим согласиться, нужно только все забыть. Забыть о том, что Палестина под властью Османской империи и в XIX веке была почти безлюдной пустыней (свидетель - Марк Твен). Забыть времена британского мандата, поощрявшего иммиграцию арабов, но наглухо закрывшего ворота страны перед евреями. Забыть, наконец, что Войну за независимость развязали арабские государства, призвавшие палестинских арабов эвакуироваться, чтобы ничто не мешало уничтожать последнее, что осталось в мире от еврейского народа.
       Зачем элите история? Евреи сильны и богаты, следовательно -не правы. А арабы - со всей своей нефтью, со всеми своими миллиардами долларов, десятками тысяч танков, тысячами самолетов и сотнями ракет - бедны и достойны сочувствия.
       Ведь факты - это для черни, а высокий интеллект смотрит выше...

       Поэтому опыт бомбардировок Югославии, пишет Проскурин, "показывает, как можно с легкостью совместить убийства с гуманитарными лозунгами. Но как все это можно совместить с "левой" мифологией? Очень просто. Не нужно только фетишизировать условные пространственные координаты - "правое" и "левое". В сознании постмодернистов реальность (как учит нынешняя теория - чистая фикция) заменяется примитивными, но удобными "симулякрами". Каким именно содержанием наполняются эти "симулякры " - совершенно неважно. Принципиально важно только то, что "симулякры" во всех случаях замещают людей (согласно нынешней теории, человек - это тоже фикция). А там, где человек убивается метафизически, ничего не стоит убить его и физически. "Постмодернистская кондиция" превратила войну из возможности в неизбежность".

       Подмена сложной действительности простоватым мифом о битве Добра со Злом позволяет американцам поддерживать далеко не всегда безупречную государственную линию собственной страны. У нас же такая подмена приводит к тому, что часть евреев искренне становится на сторону врага, а врагом объявляет часть собственного народа. Еще совсем недавно, потеряв всякую надежду уничтожить Израиль военным путем, арабы уже были готовы смириться с нашим присутствием. Но тут к ним подошло идеологическое подкрепление - еврейские леваки, и арабы снова перешли в наступление: "Все Голаны до Кинерета, вся Иудея и вся Самария от Иордана до Иерусалима - и сам Иерусалим!" -требуют они. И потому пропагандистский муляж нового Ближнего Востока и постсионистский "мирный процесс" превращают маловероятную войну в неизбежную.
       Как же назвать наших левых экстремистов? "Пятой колонной", пособниками врага? Нет, потому что, во-первых, вас объявят подстрекателем, а во-вторых, потому что они не "пятая колонна" врага - а постмодернисты. Кто ж виноват, что в эпоху постмодернизма убийца - ангел Добра?!
       Диагноз Олега Проскурина -точен.