Раиса Эпштейн
Власть над сознанием


    Я не думала, что это произойдет так скоро. Более того, я надеялась, что этого не произойдет вообще. Мощь открывшейся правды казалась столь убедительной. Кризис утопического мировоззрения представлялся столь необратимым. Но, может быть, дело именно в этом. В том, что правда оказалась слишком тяжелой, слишком невыносимой, чтобы согласиться жить с ней. Чтобы быть готовыми принять ее.

    В сущности, все эти более или менее прозревшие Маргалиты, неплохие в общем-то люди, сомневаться в искренности которых у меня нет никаких оснований, все это время ждали, что вот-вот придет кто-нибудь снова закрыть им глаза, снова укачать сказкой о возможном мире. Ведущий "Политики" анализировал варианты вполне добросовестно. Несколько раз он приглашал в свои программы бригадного генерала в отставке Эфи Эйтама (Файна), корректно и внимательно вы- слушивая его политически некорректные предложения. Но и Йоси Сарид появлялся в его студии не реже, снова и снова, как заклятие, повторяя свои отточенные формулы, сложенные так, чтобы плотно, без зазоринки, быть вогнанными в сознание и подсознание масс.

    Массы, в мозги которых следует внедрить формулы Сарида, - это не только "простые люди", и может быть, в первую очередь не они. В первую очередь это как раз интеллигенция, просвещенный и прогрессивный слой левой элиты, вдруг начавший испытывать сомнения в непоколебимой истинности "религии мира", составлявшей всегда мировоззренческую ось ее существования. Главные священнослужители этой религии просто обязаны были найти решение для преодоления кризиса веры. Сегодня уже вполне ясно, что они нашли его.

    Суть "религии мира", сформировавшейся сразу же после победы Израиля в Шестидневной войне, выражена в принципе "территории в обмен на мир". Это значит, что связанные с глубиннейшими пластами еврейской истории земли, возвращенные евреям вследствие этой войны, с самого начала стали в этой религии инструментом торговли с арабским миром. Для того чтобы придать этой грязной торговле пристойное идейное оформление, интеллектуалы радикальной левой уже тогда начали сочинять историю палестинского народа, якобы связанного всеми своими корнями с этой землей.

    Безусловно, не все верили тогда - как не все верят сейчас, - что это их, палестинцев, территории. Не все отрицали тогда, как не все отрицают сейчас, историческую связь Государства Израиль с землями Иудеи и Самарии, с Иерусалимом, с Храмовой горой. Многие говорили и говорят: да, это наша земля, наш Иерусалим, наши святыни. Но здесь живут два народа, так сложилось исторически. И потому надо поделиться. Мы возвратим им то, что приобрели в Шестидневной войне, и они в конце концов согласятся с нашим присутствием на остальной части Палестины, внутри "зеленой черты". Рано или поздно этот исторический компромисс состоится. Так утверждает "религия мира". Она заклинает: мир неотвратим и альтернативы миру нет!

• • •


    "Интифада Аль-Акса" нанесла тяжелый удар этой ни на чем не основанной вере не потому, что в центре происходящего оказались Иерусалим и Храмовая гора, а потому, что лава бешеной ненависти к евреям выбросила на поверхность бескомпромиссное требование "права на возвращение" и взорвалась жестоким бунтом израильских арабов. И то и другое нанесло удар "религии мира" потому, что оно касалось не "оккупированных территорий", а "маленького Израиля". Нашего, родного, мапайного и мапамного. Израиля израильтян, а не Израиля евреев. Израиля сабр, а не Израиля поселенцев. Нашей Уганды, а не нашей Эрец-Исраэль. "Интифада Аль-Акса" нанесла тяжелый удар "религии мира" потому, что она показала: откупиться от арабских требований продажей поселений и жертвоприношением поселенцев не удастся. Палестинцы не удовлетворятся одними лишь "территориями". Они хотят всего. Все-го!

    Но религии, как известно, так просто не умирают. Они и в самом деле могут переживать кризисы. Однако верующий человек, если он не потерял потребность в вере, хватается за любую малость, чтобы вновь восстановить ее. Тем более что есть охотники эту веру поддержать и даже разжечь. Разжечь в самих себе. И особенно - в других.

    Эхуд Барак, кажется, в своей прощальной речи сказал, что израильское общество еще не дозрело до горькой правды, которую он обнажил. Но оно еще созреет, общество наше. И тогда-то мы сможем сотворить "мир" на базе его, Барака, предложений и достижений. Это эаявление, сделанное после сокрушительного поражения на выборах; многих тогда насмешило. Многих, но не меня. Я думала о том, что предложенная Шароном платформа отказа от постоянного урегулирования и возвращения к промежуточным соглашениям, являющаяся, по существу, программой возвращения к Осло, несет в себе опасность стирания эффекта от той "правды", которую действительно обнажила политика Барака. Правды о том, что несут нам соглашения с одним из лидеров международного терроризма Ясером Арафатом.

    Я думала и о том, что мы не умеем учиться на ошибках прошлого. Что картина топчущейся на месте правой власти и закулисной возни левой оппозиции, подготавлива- ющей новые попытки реанимации своей идеологии, может быть воспроизведена и сейчас. Время показало, что мои опасения были оправданны. Все происходит именно так. Те, кто все еще наслаждаются акциями ЦАХАЛа или заняты отслеживанием отношений между Шароном и Пересом, могут пропустить главное. Главное варят на своей кухне Йоси Бейлин с его старой компанией, а так-же Йоси Сарид и Шломо Бен-Ами. Они не возвращаются к Осло и не топчутся в старых сенях. Они уверенно идут вперед. "Достижения" эпохи Барака они используют для очередного рывка. Дальше. Выше. К новым победам. Навстречу миру с врагом, которого они уверенно обещают снова превратить в "друга".

    Недавно их деятельность принесла свои первые плоды. Известная журналистка озаглавила свою статью на эту тему так: "Левая возвращается к жизни".

    "Истинный смысл конференции коалиции мира, состоявшейся во вторник 8 мая... состоит в том, что левая, наконец, очнулась. После месяцев шока и немоты лагерь мира просыпается и объединяется вокруг требований замораживания поселений, принятия иордано-египетской инициативы и выводов комиссии Митчелла. Они требуют, чтобы Израиль тотчас же возвратился к столу переговоров. Политическая программа, относительно которой у них есть полное согласие, это предложения Клинтона: почти полный отказ от территории Западного берега и раздел Иерусалима.
    Главное, что произошло с этим лагерем после власти Барака, - отмена табу. Левые могут теперь говорить, наконец, во весь голос всю правду о том, чего они действительно хотят".

    И все-таки подлинным признаком "возвращения к жизни" израильской радикальной левой является не сама конференция "союза голубей", а зафиксированный на ней огромный успех, достигнутый как закулисной, так и явной для всех деятельностью ее политических лидеров. Благодаря этой деятельности не только арабский мир и европейцы, но и американцы приняли выводы комиссии Митчелла, ставящие знак равенства между палестинским насилием и фактом существования еврейских поселений. На сегодняшний день их почти приняло и правительство национального единства Израиля. Стремясь закрепить победу и обеспечить условия ее реализации, израильские "голуби" концентрируют сейчас свои усилия на том, чтобы произвести соответствующий поворот в общественном сознании. Впрочем, для них достижение этого поворота - не только средство, но, скорее, самоцель.

• • •


    Религии бывают разные. Есть провозглашающие любовь. Есть опирающиеся на ненависть. Есть воспринимающие реальность такой, какая она есть, призывающие любить тех, кто достоин любви, и ненавидеть тех, кто ненависти заслуживает. Такова религия иудаизма. "Религия мира" больше похожа на ту, которая декларирует всеобщую любовь, будучи готовой убивать ради нее и даже сжигать на кострах. Религию ненависти восстановить после кризиса и болезни совсем не тяжело. Все, что для этого требуется, - предоставить объект для ненависти. Остальное придет само собой.

    И здесь мы подходим ко второму, этическому моменту кризиса "религии мира". Что- бы не запутаться в этом вопросе, вспомним, что религия любви, каковою является израильская "религия мира", вся целиком стоит на ненависти. Ненависти к этим странным существам, называемым ею муравьиным словом "митнахалим", что на русский переводится не вполне адекватным (то есть муравьиных ассоциаций не вызывающим) словом "поселенцы".

    Эта ненависть совсем не случайна, и, как уже сказано выше, воплощенный в ней этический компонент "религии мира" непосредственно связан с компонентом идеологическим.

    Первородный грех поселенцев состоит в том, что они смели поселиться на еврейской земле, предназначенной "хозяевами" Государства Израиль для торга, для обмена на их "мир". И потому поселенцы, эти муравьи-митнахалим, ставшие помехой миру, не могут быть определены в "религии мира" иначе, как тотально безнравственные существа. Они не только "враги мира", но и враги нравственности, которая в философии левых этому "миру" тождественна.

    Без ненависти к поселенцам нет и не может быть "религии мира". Ненависть эта является ее неотъемлемым структурным ком- понентом, ее формообразующим ядром. Нельзя считать случайным то обстоятельство, что одним из центральных компонентов кризиса религии стало ослабление этой ненависти. Оно было обусловлено тремя обстоятельствами. Первое состоит в том, что интифада началась не из-за поселенцев, а из-за Иерусалима и неудовлетворенного требования права на возвращение палестинских беженцев в "маленький Израиль". Второе заключается в том, что, несмотря на все почти не скрываемые попытки священнослужителей "религии мира" оставить арабский террор за линией "зеленой черты", он нагло и неожиданно сквозь нее прорвался. Всякий разумный человек делает из этого вполне логичный вывод: проблема не во "врагах мира", поселенцах, а в подлинных врагах, которых "религия мира" превратила в "партнеров".

    Третье обстоятельство является в нравственном смысле самым главным, но оно же и самое опасное, самое разрушительное для религии ненависти, ибо разрушает ненависть, противопоставляя ей сочувствие и любовь. Оно разрушает человеконенавистнические мифы "религии мира" о ее высокой нравственности, демонстрируя подлинную нравственность. Это обстоятельство: сочувствие, человеческое участие и просто доброе отношение израильского общества (и что особенно опасно для "религии мира" - немалого числа людей с левыми взглядами) к поселенцам. Поскольку же без их дегуманизации и демонизации "религия мира" просто не может существовать, ее священники обязаны сделать все, чтобы эту дегумавизацию и демонизацию вернуть.

    Мне думается, не случайно атака началась и достигла своего апогея в разгар чудовищных убийств, потрясших страну, - убийства Асафа Гершковича и расправы с подростками из Текоа. Врага надо прикончить в зародыше. Человечное и доброе отношение к евреям, поселившимся не там, где разрешает Сарид, надо погасить точным и хорошо нацеленным ударом. В морально здоровом обществе антипоселенческая кампания левых радикалов, развернутая именно в эти дни, вызвала бы отвращение к тем, кто ее осуществляет, и сопровождалась бы мощным моральным протестом. У нас же ничего такого не произошло и не могло произойти. И это еще одно свидетельство того, что мы очень больное общество. Настолько больное, что я даже не знаю, можно ли еще его излечить.

    Успех тайных попыток левых по убеждению американцев вернуться к давлению на Израиль дал, безусловно, спланированный заранее внутренний эффект. Американцы требуют замораживания поселений как условия прекращения палестинского насилия - слышит израильтянин, которому давно вбито в голову, что США - наш единственный и верный друг. И вот он, еще вчера глубоко сочувствовавший жителям Псагота и Нецарима, начинает испытывать снова подступающее чувство неприязни:

    - Какого дьявола! Мало того, что я хожу туда на "милуим", мало того, что им дают причитающиеся мне деньги, так еще из-за них, именно из-за них, палестинцы устраивают теракты возле моего дома, внутри "зеленой черты".

    Простодушный израильтянин - его сознание, как чистая доска, на которой рука Сарида пишет нужный текст! Он забыл, что теракты возле его дома начались совсем по другой причине. Он уже забыл про Иерусалим. Он уже забыл про все, что Барак обещал палестинцам, а они почему-то не взяли. Он, добродушный израильтянин, тоже требует заморозить поселения и поселенцев. Может быть, даже эвакуировать их насовсем. Ведь тогда палестинцы прекратят насилие и наступит долгожданный мир.

    И вот уже журналисты, которые еще вчера и неподдельно сочувствовали жителям Офры, Кфар-Дарома и даже Хеврона и потому выглядели совсем не похожими на себя, уже берутся, засучив рукава, подсобить Бейлину и Сариду и вп?чатывают, еще глубже, еще прочнее впечатывают, врубают в наше сознание и подсознание эту чудовищную, эту дьявольскую, эту так хорошо продуманную и так профессионально отработанную симметрию - это уравнивание кровавого палестинского террора и факта существования еврейских ?оселений и самой жиэнй евреев здесь, на исторической еврейской земле.

    И вбивается, вдалбливается в сознание и подсознание граждан и властвующих политиков указ уже восстановленной "религии мира" - оправдать убийцу-врага и обвинить жертву. И теперь, на этом заранее подготовленном фоне, уже может появиться в "Гаарец" статья професора Еврейского университета Зеэва Штрейнхела, публикация которой даже в этой газете была бы немыслимой еше несколько недель назад. Того самого Штрейнхела. который в начале 90-х годов. еще до Осло, призывал к гражданской войне против поселенцев. "Маарив"', сообщивший тогда об этой миротворческой инициативе, вышел с огромным заголовком: "Двинуть танки на Офру!". Главную идею профессор сформулировал следующим образом: "Гражданская война, которая очистит атмосферу в Израиле от еврейского фашизма".

    И все же, как ни ужасно то, что было сказано этим страшным человеком в ту пору, оно выглядит безобидной болтовней по сравнению с тем, что он пишет в своей нынешней статье. Отличие обусловлено не только изменением содержания, но и изменением обстоятельств. Ведь то, что Штрейнхел пишет сегодня, говорится после всего, что мы видели и пережили за годы, прошедшие с момента его прежнего заявления, и главное - в разгаре того, что мы переживаем сейчас:

    "У многих в Израиле, может быть даже у большинства, нет сомнения в легитимности вооруженного сопротивления палестанцев на территориях. Если бы они были чуть поумнее, они бы сосредоточили свои усилия на борьбе против поселенцев, не убивали бы женщин и детей, не стреляли бы по Гило, по Нахаль-Оз и по Сдероту, не подкладывали бы свои взрывные устройства с западной стороны "зеленой черты". Таким образом они бы сами точно прочертили тот профиль решения проблемы, которое так или иначе будет достигнуто в будущем: уточненная "зеленая черта'' станет международно признанной грающей, и территории будут обменены, чтобы компенсировагь палестинцам потери той части земли, которая уже аннексирована Израилем".

    Кажется, не может быть более точного и более откровенного выражения кровавой сути "мира" с Арафатом и его камарильей. Но еще больше выражает статья профессора главного университета Израиля - и отсутствие какой-либо публичной реакции на нее! - степень нравственного падения израильского общества, степень его дегуманизации, ставшей неизбежной именно потому, что он, Израиль, дал не только политическую, но и этическую легитимацию своре убийц.

    До недавнего времени еще могло казаться, что начинается прозрение общества и политики вот-вот закрепят его своими действиями. Однако вместо столь ожидаемого поворота пришел совеем другой. Поворот совершили левые радикалы, заинтересованные в сохранении легитимации Арафата как партнера Израиля, поскольку без такой легитимации им самим не может быть места и какого-либо статуса ни в политике, ни в общественной жизни. Правые же политики, не решившиеся отказаться от Осло, именно по этой причине не смогли или не захотели совершившемуся повороту помешать Но в действительности ответственность лежит и на обществе, на нас.

    Ибо это и по нашей вине возвращается пошатнувшаяся было в ужасе от самой себя "религия мира". Она приходит, потому что мы позволяем ей вернуться. Она не посмела бы снова поднять голову, если бы мы изгнли ее из нашей жизни раз и навсегда.

    Мы тоже осуществляем поворот, о котoром идет речь - своим равнодушием, своими играми в политику, своей слепотой и глухотой безумцев, пляшущих над разверзающейся бездной. Она разверзается не только под ногами поселенцев. Заклинания Штрейнхелов не помогут. И даже если мы очень захотим убежать от тяжелой правды, она догонит нас. Если израильское общество предаст жителей Иудеи, Самарин и Гуш-Катифа, это не поможет ему спасти себя. Если манипуляции над нашим сознанием и впрямь достигнут своей цели, то виновными в этом будут не только они, но и мы Мы все. Это будет нашим общим нравственным преступлением, прощения которому нет и не может быть.

    Еще не поздно. Нашу национальную совесть и нашу жизнь еще можно спасти.

• • •


    Уже после того как я закончила эту статью, сообщили о террористическом акте в Нетании. Его тяжелые последствия еще б?дут обсуждены. Вокруг них будет еще намотано много-много нужных и ненужных слов, Кто-нибудь наверняка скажет, что случившееся "является доказательством" такой-то и такой-то политической позиции. Мне подобная логика представляется циничной, если не кощунственной.

    Я не вижу смысла и в высказывании претензий к "голубям мира", от Сарида с Захавой Гальон и до профессора Штрейнхела. Единственное, что я могу сейчас добавить к сказанному в статье. - это моя надежда на то, что родственники, друзья и знакомые убитых в Нетании, раненные в этом чудовищном теракте и руководители города не скажут, как сказал мэр Сдерота после упавших возле города минометных снарядов: "Мы требуем от главы правительства Шарона. чтобы в таких местах, как наше, эти вещи были тотчас же прекращены. Потому что мы не какое-то там поселение за "зеленой чертой".

"Вести-2"
четверг 24.05.2001

To List of Articles... --------------------------------- To Home Page...