на главную страницу << >> English main page          

Джон Клер
(John Clare, 1793-1864)

Сын сельхозрабочего и дочери пастуха. Сам начинал как сельхозрабочий, параллельно писал стихи, подражая народным песням. В 1820 году издал сборник стихов у Джона Тэйлора (издатель Китса) и стал знаменит. Но мода сменилась, следующие сборники были приняты холодно. С 1837 года он жил в приюте для душевнобольных, продолжая сочинять.

Мэри
To Mary

Месяц рогатый в речку глядит.
В речке светло.
Тихое озеро тихо блестит
Как большое стекло.
Шепчет мне сказки, пока я иду,
Сладостный дух твой.
Я вдоль дороги цветы соберу
И возьму их домой.
Мэри, на эти цветы погляди -
Ты или дух твой.
Я по дороге шагаю один,
А хотел бы с тобой.

Language has not the power to speak what love indites

Узок язык для страстей и ошейником душит.
В реках чернильных плывут утонувшие души.

I am! yet what I am none cares or knows,

Существую ли я? Существует тело
И отдельно душа на четыре такта,
Хотя никому никакого дела
Нет до этого факта.
Даже мой отпечаток в глубинах мозга
У когда-то знакомых со мной расплылся,
Потерял очертания - вроде воска,
Мягко мысля.
Набегающим волнам вонючих жалоб
Отвечаю светло и членораздельно:
Уважающий жалобу, знайте, жалок
Запредельно.
Я лежал бы в траве молодой, высокой,
Под безоблачно-ласково-синим небом.
Я открыл бы глаза и глядел, как сокол
Столбенеет.
Я лежал бы в траве от тумана мокрой,
Словно сдохшая гончая неживая.
Я совпал бы с Творцом, словно капля с морем
Дождевая.
    Перевел Яков Фельдман  

ВЕЧЕРНЯЯ ДОЙКА

Солнце к западу спустилось,
На полях туман высок.
Крошка Мэри согласилась
Задержаться на часок.
Два пустых перевернула
Крошка Мэри - два ведра.
Мы на два присели стула -
Пообщаться до утра.
Город стих, густели дали,
Совы реяли вдали.
Дальнозоркие видали,
Что в пшенице мы нашли.
Все коровы были рады -
Отдавали молоко.
Я сидел тихонько рядом -
Было на сердце легко.
А потом вдвоём вздыхали
Про бегучие года.
Мы тогда ещё не знали,
Что расстались навсегда.
     Перевел Яков Фельдман

ДУБ

Burthorp Oak

Старый сломанный дуб!  Я глядел на тебя с безразличием,
Как и ты на меня.  А вокруг колыхалась трава.
И из трещин-морщин -  этих знаков былого величия
Сквозь засохшие струпья  живая струилась листва.
Я тебя вспоминаю со страхом:  ты видел сражения,
Слышал рыцарский лязг  боевого копья о броню.
Это Время само  заплетало узлы напряжения
И на эти узлы  я, прохожий, слезу оброню.
Одиночка, отшельник, один  среди конского щавеля,
Белозубых ромашек,  высокого ковыля...
Так величие сходит на нет  в тишину и отчаянье.
И на этих руинах  Весна начинает с нуля.
    Перевел Яков Фельдман

©2001 Elena and Yakov Feldman