на главную страницу << >> English main page          

Алжернон Чарльз Суинбурн
(Algernon Charles Swinburne, 1837-1909)

Родился в Лондоне в семье адмирала. Один дед - граф в третьем поколении. Другой - французский дворянин, сохранивший привычки дореволюционной аристократии. Мать обучала сына французскому и итальянскому. Воспитывался в традициях англиканской церкви. Окончил Итон. Учился в Оксфорде, где сблизился с Д Г Росетти, Моррисом и Берн-Джонсом. Часто бывал в Италии. Вместе с Уальдом был теоретиком "чистого искусства" В 60-70е годы много пил. Публиковал поэмы, баллады, песни. С 1879 года до конца дней прожил под опекой вдали от друзей. Кристина Росетти очень любила его стихи, но атеистические и богохульные строфы по своей религиозности заклеивала бумагой.

From too much love for living

От страха и от надежды
Как от земных оков
За это освобождение
Благодарим богов.

Жизнь не бывает вечной.
А все что потом – обман.
Самой усталой речке
Будет свой океан.

Конкурс художественного перевода стихотворения Суинберна из романа Джека Лондона "Мартин Иден"

ГИМН ПРОЗЕРПИНЕ (отрывок)
Ты победил, Галилеянин

HYMN TO PROZERPINE
Vicisti, Galilaee
I have live long enough...

1
Я прожил достаточно много лет, чтобы знать что любовь имеет конец
Королева, богиня, девушка, будь же добра ко мне!
Ты больше чем день или завтра, ты больше чем смех или стон.
Они дают нам печаль и радость, а ты, Прозерпина, - сон.
Сладкие ножки голубки, сладкая поступь вин...
Но твой драгоценный подарок дороже чем пена вина и любви.
2
Волосы Аполлона и струны - из чистого золота.
Созерцать его так приятно, идти за ним горько и холодно.
Я болен от песен. Лавровый венок мой колючий с изнанки. Желал бы
От этих похвал уйти ненадолго, от этих восторгов и жалоб.
3
Мы не знаем богов, которые нам дали воздух и свет.
Они жестоки как жизнь и любовь. Они красивы как смерть.
О, боги, вас свергли, сбросили, однажды вымели вон.
Говорят, что этим избавили мир от гнева, цепей и войн.
4
Новые боги взошли на трон, цветы теперь, а не розги.
Прощения полны и в жалость одеты, добрые юные боги.
Но по мне ухищрения их бесплодны, дни их голы.
Время ушло и люди забыли как это было.
5
Время и боги в борьбе. Боги живут посреди,
Отводя понемногу энергию из тощих грудей любви.
Успокойтесь, уймитесь, возьмите от жизни отпуск!
Пока ее горькое молоко не высохнет вовсе.
6
Ты все возьмешь, Галилеянин? Но их ты не должен брать -
Лавровенки и гимны, нимфы из серебра,
(Груди их мягче пуха, при вздохе они дрожат),
Все крылья любви, все радости, которые дарит жизнь?
7
Звуки минут сливаются в голос единой лиры.
Она утопает в глубоких цветах, а со струн срываются искры.
Можешь ли дать нам больше? Лучше ли? Нечего.
Мы так мало живем на земле, крылья жизни так переменчивы.
8
Немного и мы умрем. Жизни цвести запретим?
Никто не родится дважды. Предела не перейти.
Скорбь серьезная штука. В жизни довольно слез.
Надо ли черной краской мазать оси ее колес?
9
Ты победил, Бледный, мир от тебя - серый.
Мы уже напились из Леты, нанюхались смертной серы.
Лавр зеленеет вечно. Нынче любовь сладкая,
А завтра горчит изменой. Высохли ветви лавра.
10
Спать ли нам после этого? Мир не становится слаще.
Будущее разрушено. Старое все утрачено.
Судьба - океан без берега. Душа - скала посредине.
Уши набиты грохотом. В лицо от прилива пена.
11
Обморочные губы после пыток и розг.
Страшная слава святых. Конечности распятых богов.
Пред тобою их унижают, но склоняют пред ними колени.
Я не склоняюсь и не восхищаюсь - я стою и смотрю в отдаленьи.
12
Все дни деликатно-приятные, все духи-печали отброшены.
Пеной увы - настоящего смыто былое-прошлое.
За крайней морской стеною, у дальних морских ворот
Высокие чудо - лайнеры уходят в водоворот.
13
Одеты морями как крыльями с боков
Невидимыми приливами гонимые далеко
Белоглазые, с ядовитыми плавниками, акулозубые, змеевитые,
Катятся под белеющим ветром волны грядущего мира.
14
Глубины стоят обнаженные, рваные, шторма улетают прочь.
А гром впереди пойман в силки как дичь.
Сбоку привязан северный ветер, его соль - это соль слез.
Светом руин, звуком перемен, пульсом лет
15
Трудом ежедневным, заботами ежечасными, терпеньем минут
Горькая кровь - его брызги, хохолки как клыки рвут.
Испарения, клубы пара - дыхание духов.
Шум как во сне. Глубины - как корни моря.
Как в воздухе звезды, высоки его высокие головы.
И края земли от него дрожат, и время становится голое.
16
Ты взнуздаешь ли море вожжами, усмиришь ли высокое розгами?
Ты возьмешься заковать его в цепи - а оно старше всех твоих богов?
Все вы пройдете как ветер, сгорите как огонь.
Вы - боги, но вы умрете, и волны покроют вас.
В темноте времен, в глубине лет, в перемене вещей
Вы уснете как мертвые люди. Мир забудет своих царей.
17
Ноги твоих священников топчут тропы наших отцов.
И старые боги умерли. А умерший вышел бог.
Коронованная пала Цитрея и спрятала голову.
Но царствие твое, Галиеянин, пройдет и ты уйдешь к своим мертвецам.
      Перевел Яков Фельдман

© 2001 Elena and Yakov Feldman